"Сделай, как я", или почему я решила стать художником.

Я училась тогда во втором классе.

Однажды наша классная руководительница заболела, и весь день разные педагоги из старшей школы заменяли нам уроки, кто как мог... Приходила очаровательная, красивая пожилая дама-географ с худыми руками и огромными проницательными глазами... Приходила библиотекарь, у которой никогда не было книг, когда они мне были нужны позарез... Забегали педагоги соседних классов...

А один раз к нам пришел учитель рисования из старших классов Ковалевский Юрий Александрович. Он прикрепил на доску лист чистой бумаги, достал из ящика, где всегда лежали запасные краски, кисточки и много всего для забывчивых детей, коробку акварели, выбрал две кисточки с упругим ворсом и повернулся к шумевшему классу.

-Сегодня рисуем зиму! - сказал он и, взяв одноразовый стакан для воды, направился к раковине.

Кто-то из класса поднял руку и спросил:

-А что рисовать? Я не умею рисовать...

Учитель обернулся:

-Просто делай, как я!

Налив воду, он обмакнул в нее большую кисть и, повозив ей в полувымазанной кем-то палитре красок, мягко провел широким движением голубую линию в верхней части листа. Краска потекла, оставив нежный голубой цвет морозного зимнего неба.

-Это небо! Рисуйте так же! Чтобы краска потекла по листу, подложите под альбомы пеналы. Это будет вместо мольбертов... Возьмите самую большую кисточку и не счищайте с нее всю воду, прежде чем опустить в краску! У всех есть акварель?..

Тут же тем, у кого акварели не оказалось, были выданы краски из резерва класса. Кисти, которые, по мнению Юрия Александровича, подходили для работы, были принесены из его кабинета. Творческий процесс закипел...

За полчаса весь класс нарисовал одинаковые, отличавшиеся лишь аккуратностью и цветовой гаммой, картинки. Голубое небо, десятиэтажный дом с крохотными окошками, деревья и кустики на первом плане, фигурка человека в куртке и шапке и несколько птичек на снегу...

На перемене мы стали показывать друг другу, что у кого вышло на листе бумаги... Окошки в домах напоминали фигуры совершенно различной формы и величины, но все же были узнаваемы! Птички были у кого размером с собаку, у кого-то почему-то зеленые, но это были птички. Фигура человека у некоторых походила на шар, а у некоторых заваливалась на бок, но все-таки это был человек! На глазах у нас случилось чудо, которое совершилось по волшебной фразе: "Делай, как я!"

Юрий Александрович еще не раз приходил к нам, когда нужно было подменить нашу классную руководительницу. На одном из уроков он похвалил результат моих трудов и пригласил приходить после уроков к нему на кружок рисования. В тот же день я сказала маме, что иду на занятие.

-Я буду ходить на кружок к Юрию Александровичу, - сказала я. - Я с ним уже обо всем договорилась... - родители посмеялись, но одобрили детский порыв.

Мы купили большие кисти, которые посоветовал учитель, краски в 12 цветов, бумагу. Я поднялась на непривычный третий этаж, где был кабинет художника. Младшие классы располагались тогда на втором, и на третьем я никогда до этого не была. Я почему-то чувствовала себя совсем взрослой с папкой бумаги и кисточками. Из двери кабинета на пол темного коридора ложилась полоска света, по которой то и дело сновали тени. Я остановилась на пороге. Множество ребят разных возрастов сидели и стояли возле парт и, подложив под плотные папки и куски оргалита пенал или коробку от красок, увлеченно рисовали. Кто-то стоял возле окна и переводил через стекло уже готовый шаблон для рисунка. Среди всего этого галдящего ребячьего сборища я не сразу разглядела самого учителя. Он сидел за одним из столов и увлеченно поправлял работу девочки. Я долго стояла в дверях, не решаясь войти, пока один из старших ребят не обратил на меня внимание и не сказал: "Заходи!". Тогда только Юрий Александрович поднял голову и махнул мне рукой.

-Ну что? - спросил он, когда я подошла. - Будешь рисовать?

-Буду! - неуверенно ответила я, покосившись на красивые работы других детей.

-Садись! Бери банку для воды! Выбирай картинку! - и он принес с другого стола стопку готовых картинок с зайцами, белками, медвежатами и другими зверушками.

А мне хотелось рисовать сразу пейзажи... И сразу такие же красивые, как у других ребят. Но делать было нечего! Я выбрала картинку, прикрепила к ней чистый лист и перевела через оконное стекло бурундука... Первые шаги в мире красок и кистей были сложными. Краска текла не туда, куда было нужно, цвета пачкались и сливались, кисточка возилась по листу во все стороны, но подходил Юрий Александрович и поправлял все недочеты! На моих глазах из моей неумелой картинки получалась милая иллюстрация.

-Ничего! Все поправим! - каждый раз говорил он, похлопывая меня по спине. - Уже лучше получается! Сама видишь? Вот уже и цвета не путаются! Палитру еще почище возьми! И не вози так кистью!

Я кивала головой, замечая, что и вправду уже лучше, чем в прошлый раз. Мы засиживались допоздна... Мы пили чай с вареньем и печеньем, которые кто-нибудь, и я в том числе, приносили то и дело из дома. Юрий Александрович рисовал и сам, закрепив лист бумаги на большом куске фанеры. Всегда ловко, легко переключаясь от своей работы к чужой, он успевал еще и поговорить со старшеклассниками о футболе, политике, современных увлечениях, дать им ценные жизненные советы и пожурить за глупости и шалости. Он любил играть в шахматы. Иногда прямо на куске фанеры, положенном между столами, начиналась жаркая партия. Юрий Александрович против мальчишек играл всегда весело, с шутками и далеко не всегда выигрывал. В случае проигрыша он поднимал побежденно руки и говорил: "Ну, с меня банка варенья!". Все смеялись, но банка с вареньем неизменно появлялась на следующий день на первом столе рядом с чайником и большой ложкой из школьной столовой. Тогда еще учителям не запрещали держать в кабинетах чайники и продукты...

Когда я перешла из начальной школы в среднюю, бывать у Юрия Александровича стало удобнее, но времени становилось все меньше... Как-то мы разговорились о том, что я совсем не успеваю приходить после школьных занятий на кружок, и Юрий Александрович предложил заниматься у нас дома. Так началось наше удивительное общение вне школьных стен. Каждую субботу в 11 часов утра в дверь раздавался звонок, и начинались импровизированные уроки. Один раз Юрий Александрович принес букет одуванчиков, и в тот же день мы с сестрой, которую тоже вовлекли в процесс рисования, нарисовали натюрморт "Желтые цветы в черной вазе"... А в другой раз художник подарил нашей семье свою "картинку", как он всегда скромно называл свои работы: акварельный пейзаж одного из любимых его мест в Москве, Коломенского, будто бы светился сквозь краску. Эта техника акварели меня поражала в его творчестве больше всего...

Однажды, незадолго до того, как уйти из школы на пенсию, Юрий Александрович подозвал меня и, поставив перед доской стул, сказал: "Садись! Я тебя нарисую на память! Я хочу, чтобы у тебя осталась на память моя картинка! И твоя юность!". Если бы я знала, что портрет, написанный им почти 9 лет назад, станет отражением моего внутреннего мира, сложившегося к 20 годам... Как Художник угадал в детских чертах мои будущие трагедии и победы, боль и радость? Это был настоящий Художник!.. А тогда я, гордая, тащила домой большой кусок оргалита, перепачкавшись об его края масляной краской. Я была ужасно счастлива оттого, что меня нарисовали...

Мы продолжали рисовать дома и тогда, когда Юрий Александрович уволился из школы, забрав с собой и раздав ребятам практически все, что чем был набит его большой кабинет. Огромное количество красок, кисточек, рисунков, кусков картона и оргалита растащили довольные дети. Мне учитель сделал волшебную кисточку и двух сломанных старых, надев железные наконечники на одну деревянную палочку. Этой кистью я рисую до сих пор...

Он всегда интересовался всеми нашими с сестрой увлечениями и начинаниями. Однажды дома, увидев, как я собираю со стола ноты, он спросил:

-Неужели ты что-то понимаешь в них?

-Конечно! - ответила я, удивленная его вопросом.

И мы пригласили его на концерт нашей вокально-хоровой студии. Потом он стал долгожданным зрителем на наших концертах. Времени на занятия рисованием оставалось все меньше, мы виделись все реже, а на одном из последних домашних уроков, допивая на кухне вместе с нами чай, Юрий Александрович спросил меня:

-Ну, что, Маша? Пойдешь дальше учиться по искусству?

-Да! - утвердительно кивнула я головой.

Мне было тогда было 12 лет... Я училась в шестом классе...

Однажды Юрий Александрович пригласил нас всей семьей на свою авторскую выставку. Как он обрадовался, увидев всех нас на пороге небольшой художественной студии, которая располагалась на первом этаже одного из жилых домов нашего района. С каким рвением, интересом он рассказывал о природе, написанной им на "картинках". Как теплом и нежностью он говорил со мной и с моими домашними. Мы стали за годы общения друг другу родными людьми.

Однажды мама позвонила учителю, собираясь пригласить его на наш очередной концерт, но к телефону подошла его жена и ответила, что он плохо себя чувствует и перезвонит позже. Он не перезвонил ни через день, ни через неделю... В школе учительница по домоводству сказала мне, что он серьезно болен. Мы боялись потревожить Юрия Александровича и больше не рискнули звонить ему домой...

Это была зима 2010... Приближался Новый Год. Я шла по школьному коридору, когда в его конце увидела большой портрет Юрия Александровича в траурной раме. В тот же день я дала себе слово исполнить то, что обещала Учителю! "Я должна выучиться на художника!" - сказала я родителям.

На одном из родительских собраний завуч предложила моей маме выбрать на память несколько картин из стопки работ, которые Юрий Александрович просил раздать в школе тем, кто захочет взять на память.

-Берите, - сказала она. - У него два любимых ученика всего и было: Игорь и Маша...

Я знаю Игоря Полозова, с которым часто говорил Юрий Александрович. И всегда это был диалог не учителя и ученика, а двух мужчин! Слушать их было интересно и весело... После окончания школы Игорь стал дизайнером и даже некоторое время работал на месте своего учителя.

Прошло 7 лет, а прозрачные пейзажи Царицыно и Коломенского с тех пор висят у меня дома и светятся сквозь бумагу... Золотая осень и лето, изображенные на них греют живым теплом воспоминаний о том, чего не вернуть... Не только не вернуть любимого Учителя, но и не вернуть детские мечты... Даже пейзажи в Коломенском и Царицыно сильно изменились под властной рукой человека...

Но, главное, я сдержала слово! Я стала художником! Мои работы часто вызывают споры, но многим людям они нравятся. Я дарю их друзьям, знакомым, близким, как и это делал сам Юрий Александрович... Радостно слышать, что в моих "картинках" тот же свет, что есть в картинах моего Учителя, а глаза у людей на моих портретах живые...

Четыре года Полиграфического Колледжа ( потом переименованного в Техникум имени Л. Б. Красина) я прошла, словно это был один длинный день!.. И вот, защитив выпускную работу, раньше называемую дипломом, на отлично и, закончив, благодаря этому, техникум с красным дипломом, я говорю "спасибо" тому человеку, который однажды сказал: "Делай, как я!". Тому, кто научил держать в руках одно из мощнейших оружий - кисть! Того, чье тепло и юмор оставили в моей душе глубокий след! "Большое видится на расстоянии"... И вот только теперь я понимаю, насколько важно было для меня попасть именно в эти добрые руки!

Милый Юрий Александрович! Спасибо Вам за жизнь! Спасибо за то, что я умею! Спасибо за акварельные чудеса! И спасибо за волшебную методику обучения, которой я следую не только в рисовании, но и во всей своей жизни!